Среди современных многоквартирных домов в районе Griffintown приютился — да впрочем, он-то тут стоит уже вторую сотню лет – Монреальский центр искусства, точнее, Montreal Art Centre. А по-нашему просто – Дом художника. Снаружи этот дом кажется небольшим и по своему стилю и цвету напоминает жилые застройки Замоскворечья. Здесь и правда живут. Около 100 монреальских художников всех направлений, стилей и уровней обитают под крышей дома номер 1844 по William Street уже 3-й год. У каждого есть место под крышей, где он может творить в свое удовольствие.Помимо 65 студий (!), здесь несколько выставочных залов, уйма лабиринтов с лестницами и переходами, а сердце этого дома – просторная и уютная гостиная. Отсюда невозможно уйти: дом так приветлив и гостеприимен, что хочется в нем поселиться. Я понимаю художников, которые обрели здесь необходимый для них комфорт и атмосферу созидания.
С Александрой Марьиной, чьи работы из цветного стекла появляются на свет именно в этих стенах, мы договорились о встрече в ее мастерской. Для творчества ей, как и всем остальным обитателям центра, отведены несколько квадратных метров в просторных залах. Вокруг — картины, кисти, краски, керамические изделия, гончарные круги – все и не упомнить. А витражист здесь один, то есть одна – Александра.
— Саша, мы познакомились уже несколько лет назад, и, насколько я помню, при встрече разговор как-то не заходил о витражах. С чего бы вдруг такой поворот?
— Я искала какие-то новые течения, струи в своей жизни. Бизнес у меня уже устоялся, все стало рутиной. Хотелось попробовать себя проявить по-новому, открыть в себе какие-то творческие стороны. Поскольку в Канаде очень располагающая атмосфера к творчеству, я начала очень многое пробовать из того, что не пробовала раньше. В 39 лет я вдруг пошла зниматься бальными танцами. Совершенно неожиданно для себя! До этого никогда не собиралась, не хотела, не было мечты такой! Но как-то к одному мероприятию надо было разучить вальс, и я отправилась в школу бальных танцев… И прикипела! Даже выступала на соревнованиях пару раз, потом перешла на латинские танцы и вновь выступала на соревнованиях. Теперь я несколько отошла от этого, но, может, вернусь.
— А в Канаде вы давно?
— Уже 11 лет. Около 4 лет назад совершенно неожиданнно для себя я попала в студию, которую вела Галина Бойчук. Увидела ее на сайте «Одноклассники». А я всю жизнь бредила стеклом. Мне это нравилось, думаю, с младенческого возраста. Наверное, самые сильные первые эстетические переживания – это витражи на метро Новослободская. Помню, как сейчас, что я просила маму меня туда отвезти. Они меня просто завораживали. И в церквях я всегда рассматривала эти витражные окна. Лампы Тиффани мне всегда нравились. Они ведь очень дорого стоят, и я думала, что когда разбогатею, то куплю себе такую, но не могла даже представить, что сделаю такую лампу сама, своими руками. Когда я увидела, что это можно делать, то я стала ждать занятий у Галины и не могла дождаться. Закончила у нее 2 курса, сделала плоскую картинку и 2 лампы. Потом мне было негде этим заниматься: для витражей нужна отдельная комната. Я думала снять квартиру побольше, потому что нельзя витражи делать в гостиной или в спальне – летят крошки стекла, используются химикаты. Я не могла собраться некоторое время, но была мечта, что у меня появится своя студия, где я смогу работать со стеклом.
— Помнится, что мы как-то пересекались, когда вы получали образование по программе \»Устроитель мероприятий\».
— Я подхожу к этому моменту. Я решила поучиться в колледже LaSalle на программе \»Организация мероприятий\». Поскольку по роду своей деятельности я очень много организовывала всяческих мероприятий, мне показалось, что хорошо бы поучиться тому, как это делать грамотно. И пошла учиться, потому что мне хотелось войти в общество с другой стороны, хотя и не собиралась работать по этой специальности. Я не только получила канадский диплом, но и очень многому научилась. В том числе и у своих однокурсниц – ровесниц моего сына. Было интересно с ними общаться, подружилась с ними и начала лучше понимать, как живет это общество.
— Саша, вопрос немного в сторону: что вы закончили в России?
— (Смеется) Физфак МГУ!
— Ну, туда было не так просто поступить!
— Проще, чем в Иняз! Я бы в него пошла, если бы это было реально.
— А учились вы в физико-математической школе?
— Нет, в обыкновенной. У меня была золотая медаль. Физика — это не то, что мне очень нравилось. Я выбирала от противного: я знала, что в гуманитарный вуз не поступлю, потому что у меня не было блата. МГУ – хорошо! Красивое здание.
— Вполне нормальная история: после МГУ сесть за парту в канадском колледже!
— Для одного из заключительных проектов программы нужно было организовать небольшое мероприятие практически без бюджета. Билеты должны были стоить не более 10 долларов. И я придумала одно действо: рисовать картины разными группами. Для этого мне нужно было найти подходящее помещение, которое я и искала. И случайно нашла этот арт-центр, который тогда предлагал арендовать площади. Я пришла сюда, увидела это все, обомлела. И поняла, что хочу только здесь устраивать свой проект. Хозяин центра пошел нам навстречу — все состоялось и прошло очень успешно. Центр нам очень помог тогда. А я пообещала, что буду здесь волонтерить, потому что очень не хотелось расставаться с этим домом.
— Понимаю. Здесь просто отдыхаешь душой.
— Когда хозяин центра узнал, что я делаю витражи, предложил мне по бартеру снять студию. И я согласилась с радостью. Я помогала с мероприятиями, которых было очень много. Все проекты были очень интересные, часто безумные, без бюджета, как правило. Вплоть до показа мод. И теперь у меня здесь есть студия.
— И попутно пришли новые увлечения?
— Да. Я начала учиться живописи и рисунку, потому что не хотела использовать готовые шаблоны для витражей, но увлеклась этим всерьез и надолго. Прошла очень много курсов по стеклу. Все, что только можно было найти в Монреале. Сейчас я регулярно езжу в Оттаву: там есть то, чего здесь не преподают. У меня нет желания делать маленькие вещички на продажу, хочу быть художником, а не ремесленником. Вот такие у меня амбиции! У меня нет необходимости выживать за счет своих работ. Хотелось бы получать деньги, но за большие уникальные проекты. Вот первый заказ у меня уже есть: я работаю на лампой, которая, когда закончу, уедет в Найроби. Она называется «Джангл Беллс» (Jungl Вells). Меня продолжает завораживать цветное стекло. Особенно когда смотришь через него на свет. Поэтому я так люблю лампы.
— Саша, вы уже профессионал в этом деле. Знаете, наверное, как отличить технику Тиффани от подделки?
— Издалека иногда трудно отличить. Я сейчас это могу сделать, а непосвященному надо обратить внимание на цену. Небольшая лампа Тиффани не может стоить меньше 400-500 долларов. Если же она стоит 150, то это уже не Тиффани, потому что там одних материалов будет на эту сумму плюс ручная работа. А главное отличие в том, что лампа Тиффани может сохраниться и 200 и 300 лет, а подделки недолговечны: могут рассыпаться через 5-6 лет, потому что вместо пайки использована дешевая замазка. Луис Комфорт Тиффани был великий человек. Техника с обертыванием кусочков стекла медной лентой была изобретена им. И многие стекла – сумасшедших оттенков, переходов, переливов – тоже им. Он из семьи ювелира, занимался разными вещами, но его настоящей страстью было стекло. Тиффани многое изобрел, построил свою фабрику по производству ламп. А кончилось все печально, потому что лампы вышли из моды, а он не хотел идти на поводу у современных требований.
— Образование, полученное на физфаке, как-то помогает в вашем творчестве?
— Сейчас, когда я начну изучать плавку стекла, наверное, и поможет. Но я так давно от этого ушла, что все уже забыла.
— А рассчитать поверхность разве вам не приходится?
— Знания математики здесь нужны на уровне средней школы, и я ими пользуюсь. Но высшая математика ни при чем! Да и вообще продается огромное количество готовых шаблонов, в том числе и для ламп. Большинство людей, занимающихся витражами как хобби, ими пользуются. Но я с самого начала решила, что не буду использовать готовые шаблоны, а буду рисовать только свои.
— Саша, в этом центре действительно хорошо работается?
— Да, очень хорошо. Таких арт-центров в Монреале я не видела ни разу, хотя посетила очень многие. Хозяин нашего центра – уникальная личность. Он сам художник, и все, что вы видите здесь, вся эта обстановка, картины и репродукции классиков, их биографии – это его идея. Чего он только не придумывает!
— Каждый раз, когдя я беседую с человеком, который в Канаде открыл в себе что-то такое, о чем даже не подозревал, я задаю один вопрос. Что вам дала жизнь в Канаде?
— Канада – это страна удивительных возможностей для развития человека. И что меня больше всего подкупает, восхищает, от чего я в полном восторге, что практически возраста здесь не существует. Сколько бы тебе ни было лет, ты можешь начать заниматься чем угодно и никто не будет на тебя смотреть косо или смеяться над тобой. И я знаю многих людей, которые начали заниматься живописью после 50 лет, и делают это достаточно серьезно. В СССР, когда мы росли, все было иначе. Если ты не занимался чем-то с детства и если это не стало твоей профессией, ты не мог начать этим заниматься в 30, 40, 50 лет. Иначе назвали бы дилетантом, что в наше время было ругательным словом. И во мне до сих пор в глубине души живет это отношение, хотя я постоянно с ним борюсь. Когда мои коллеги называют меня художником, я все еще чувствую себя неловко. Но фактически это так и есть.
Монреаль
