Продолжение. Начало в №833
На лондонскую конференцию, последнюю, что предшествовала образованию Доминиона, собралось всего 16 делегатов — от Provinces of Canada, Nova Scotia и New Brunswick. По сравнению с высокими собраниями в Шарлоттауне и Квебеке, обстановка была на диво спокойной.Если глянуть со стороны, то и впрямь, с чего бы волноваться: 72 резолюции уже утверждены и являют прочную Или основу для British North America Act. Ауспиции благоприятны: королеву Викторию неоднократно посвящали в курс дела и, кажется, добились Ее милостивого одобрения. Но это лишь на первый взгляд. Начать с того, что делегаты от Maritime намеревались выехать в столицу империи аж 21 июля, зато государственных мужей Провинций Канады вечно что-то задерживало. Тем, кто хотя бы приблизительно представляет себе историю страны, довольно будет напомнить, что Верхняя Канада стремилась прибрать земли, находящиеся под юрисдикцией Компании Гудзонова Залива, так что у Макдональда хлопот было предостаточно. Впрочем, сам он признавался, что \»с удовольствием оставил бы этот суровый край в покое на следующие 50 лет\». Квебек же пребывал в тяжких раздумьях. Надежда на реставрацию собственного правительства (основанная в 1791-м Национальная Ассамблея была в 1840-м, при образовании Provinces of Canada, распущена) боролась с противоречивыми страхами — перед абсолютным приоритетом англоязычного элемента и перед американской экспансией. Но в конце ноября подтянулись и канадцы. Чтобы тут же вступить в дискуссию с ожидавшими их коллегами (они же отчасти оппоненты). Обсудили регламент, и 4 декабря в Westminster Palace Hotel конференция открылась.
Уж конечно, читатель знаком с картиной Джона Дэвида Келли (John David Kelly) \»Fathers of Confederation at the London Conference\» — все-таки под боком хранится, в McCord Museum, — и пофыркивал на очевидно домашнюю атмосферу собрания, столь удавшуюся художнику. Длинный прямоугольный стол, торцом — к портрету королевы Виктории, а вокруг, на разном расстоянии, расселись в самых свободных позах делегаты. Часть бумаг лежит на скатерти, а какие-то — так и просто валяются у стола. Могут люди позволить себе перерыв в напряженной работе? Квебекские резолюции еще раз, и самым пристальным образом, рассмотрены, чтобы избежать в дальнейшем каких бы то ни было поводов для спора (на это ушел почти месяц). Кстати, было внесено лишь одно, довольно существенное дополнение: потихоньку добавили специальные права для английских протестантов в Нижней Канаде.
Название для объединенных колоний найдено. Джон Макдональд предлагал \»Канадское королевство\», но британцы засомневались: на Республиканские Штаты это могло подействовать, как красная тряпка на быка. Выручил Samuel Tilley, делегат от New Brunswick, отыскавший имя и девиз будущей Канады в 72-м псалме Библии, стих 8: \»He shall have dominion also from sea to sea, and from the river unto the ends of the earth\» (в русском варианте псалом 72: \»он будет обладать от моря до моря и от реки до концов земли\»). \»London Resolutions\» были отосланы в Colonial Office, сэру Фредерику Роджерсу (Frederic Rogers) — и конференция прервалась на Рождество. После праздника был составлен и размножен проект British North America Act. Одновременно были вынуждены отпечатать и возражения Джозефа Хоува, но полемику с ним возложили на плечи Чарльза Таппера (Charles Tupper), премьера Nova Scotia и в будущем 6-го премьера Доминиона.
Делегаты растеклись по британским офисам выслушивать авторитетное мнение чиновников метрополии, редактируя текст в соответствии с их пожеланиями. На первой неделе февраля 1867 года получили окончательный вариант, который 11 февраля был представлен королеве, а на следующий день впервые прочитан в Палате лордов. То, как восприняли идею высокородные британцы, трактуется двояко, не иначе как в зависимости от самого по себе отношения к Туманному Альбиону. Первая точка зрения: BNA Act прошел 3 слушанья в обеих палатах британского парламента с невиданной скоростью. Дебаты были незначительны. Вторая точка зрения: акт тащился через слушанья с опасностью быть отложенным на длительный срок, так что сердца адептов доминиона замирали от страха. Принято считать, что серьезную роль в проталкивании акта сыграл Государственный секретарь по делам колоний лорд Henry Carnarvon: \»Мы закладываем фундамент великого государства… такого, что в будущем сможет затмить эту страну. Но, несмотря ни на что, мы будем рады тому, что не показали ни безразличия, ни ревности к его устремлениям…\»
Как бы там ни было, 29 марта документ получил одобрение королевы. Специальным воззванием подданные были оповещены об объединении четырех провинций в Доминион, под именем Канада. Новая государственная единица начала свою жизнь 1 июля 1867 года. Особо любознательным стоит прочесть полный текст British North America Act (есть в сети). Перечисляю некоторые его пункты: образование Доминиона; утверждение органов исполнительной и законодательной власти, конституции и полномочий Сената и Палаты общин; восстановление Национальной ассамблеи Квебека; распределение власти между провинциями и федеральным правительством; описание правовой и судебной систем.
Из тех лондонских событий, что впрямую не касались конференции, нужно припомнить два, оба они связаны с Джоном Александером Макдональдом — и между собой тоже. Поговорим о пожаре. Публика, которая и сегодня точит зуб на первого премьера Доминиона, бросает острые намеки на то, что пожар в комнате Westminster Palace Hotel устроил сам постоялец, \»нагрузившийся\» перед этим в одном из своих излюбленных частных клубов. Например, в Athenaeum Club, что по-прежнему присутствует в центре Лондона, в паре кварталов от отеля, между Downing Street и Piccadilly Circus. Макдональд был далеко не единственным, кто отдавал ему честь. За пару столетий в его глубоких креслах сиживали Дарвин, Диккенс, Черчилль, Киплинг, Конан Дойл, Т.С. Эллиот, Йийтс, Фарадей, Вальтер Скотт. Посещал ли Макдональд Athenaeum во вторник, за две недели до Рождества, в анналы не занесено. Вечером он читал в постели газету. Несколько позади, на столике, горел канделябр… Проснулся премьер от боли: портьеры горели, простыни, одеяло, даже наволочка и пижама уже занялись. Да, мог опрокинуться канделябр. А могла и вылететь искра из камина. Как понять в неизбежной сумятице? В комнату ворвался Жорж-Этьен Картье. Вдвоем мужчины потушили пожар. А Макдональд слег на 8 дней, получив нешуточные ожоги. Особенно пострадало плечо, причем ожог осложнился инфекцией. Но эта почти случившаяся трагедия сыграла и благодетельную роль. Агнесса Бернард, недавно почти окончательно отказавшая Макдональду в своей руке, выхаживая его, дала согласие на брак. Там же в Лондоне и поженились. Символично.
Кто-то, погрузившись в историю, облегченно вздохнул? Бывает же так: смотрим экранизацию и точно знаем, что герой спасется, а все-таки волнуемся. Интрига, однако, в том, что непосредственно после образования Доминион рисковал потерять одну из провинций, а именно Новую Шотландию. Жители ее в большинстве были уверены, что премьер Чарльз Таппер обрек их на беды, что новые канадские налоги навредят торговле с США. Занявший кресло премьера Хоув распространяет петицию с требованием покинуть Доминион. В Nova Scotia тогда насчитывалось 48 000 избирателей, и 31 000 человек, то есть 65% налогоплательщиков, ее подписали. Открытие первого заседания Канадского парламента ознаменовалось форменным скандалом. Генерал-губернатор, лорд Монк (Lord Monck) выступил с тронной речью, подчеркнув достижения правительства в текущем году и поздравив народ Канады с тем, что тот начинает жить в сильном государстве. Едва лорд умолк, как вскочил Джозеф Хоув и в самой горячей манере произнес противоположную по содержанию речь. Он подверг сомнению саму легитимность Доминиона, поскольку закон о его образовании не снискал поддержки населения Nova Scotia. Поведав парламенту об одобренной петиции, он заявил, что планы провинции и Канады не совпадают. Вот затеет Доминион войну со Штатами. Квебеку и Онтарио оно, может, и выгодно, а Новой Шотландии нанесет солидный урон. Или захочет присоединить к себе еще и Red River Colony. Так мало того, что \»презревший цивилизацию\» край потребует огромных финансовых и человеческих ресурсов, в итоге этот шаг опять-таки способен вызвать недовольство Штатов — вплоть до войны.
Хоув на этом не успокоился. Он едет в Лондон, чтобы испросить у королевы аудиенцию и просить для Новой Шотландии монаршего соизволения на выход из Доминиона. Ее Величество не пожелала принять \»этого индивидуалиста\». Разумеется, ни один крупный чиновник не пустил его дальше передней. Вот тут наследственный лоялист Хоув и вовсе выкинул фокус: начал поговаривать о присоединении Новой Шотландии к Республиканским Штатам.
Джон Александер Макдональд почувствовал, что пора спасать положение. Летом 1868-го федеральный премьер-министр договаривается с провинциальным о встрече в Галифаксе. Беседовали без свидетелей, но Клио ухитрилась и подсмотреть, и подслушать. Уж как уважают Хоува в Новой Шотландии (хоть и не в такой степени, что Джорджа Коулса на P.E.I.), однако из песни слова не выкинешь. Макдональд пообещал провинции значительно увеличить субсидии, а самому Джозефу Хоуву — место в федеральном кабинете министров. И тот согласился. Движение за свободу провинции от Доминиона через некоторое время само собой сошло на нет. Но труды по созиданию конфедерации, пожалуй, лишь набирали силу.
Монреаль
