С карикатуристом Олегом Дергачевым я познакомился случайно. Уже приехав на интервью, убедился, что его деятельность не ограничивается карикатурой. Здесь и живопись, и скульптура, и многое другое. Олег очень разносторонний человек, и об этом мне захотелось его расспросить.
Лев Шиф: В общих словах, каковы ваши достижения в области искусства?
Олег Дергачев: Я живу искусством, люблю его. Уже лет 40 занимаюсь творчеством. Рисую я с 5-летнего возраста. Принимал участие в конкурсах, фестивалях — награжден многими международными призами в области карикатуры. Имею более 70 различных наград, в том числе Гран-при в Китае, Франции, Польше. Но я люблю не только карикатуру. Карикатуристом я стал, потому что у меня особый взгляд на вещи. Я как бы «смотрю под острым углом». Это отражается и в моих рисунках, и в графике, и в скульптуре.
Сейчас я хочу организовать в Монреале международный конкурс карикатуры на тему пива. Мы получили поддержку от «Mondiale de la biere» (фестиваль пива) и 30 мая открываем здесь выставку и конкурс.Л.Ш.: Обычно человек смотрит на вещь и видит — просто «вещь». Вы видите ее как-то по-другому?
О.Д.: Да, по-другому. Меня интересует все необычное, мне близок парадокс. Никого критиковать или высмеивать я не пытаюсь, упаси Боже. Я просто стремлюсь раскрыть суть вещей. То, что я делаю, это даже не карикатура как таковая, это, скорее, взгляд на мир с юмором, с доброй иронией. Мне кажется, без чувства юмора и жить нельзя. Человек, лишенный чувства юмора, вообще опасен для общества – так я считаю. У него агрессия. Он обижается, идет в атаку…
Л.Ш.: Посмотрев некоторые ваши карикатуры, не скажешь, что это чистый юмор. Там есть ирония, сарказм, подчас даже горечь.
О.Д.: Вы просто видели еще не все карикатуры. Горечи тут нет. Как я уже говорил, меня интересует парадокс, а не просто голый юмор типа «Juste pour rire» — «Смех ради смеха». Я не пытаюсь никого рассмешить. Мне всего важней двойное дно в вещах. Этим, кстати, отличается российский юмор: Жванецкий, например. Там не просто смех, а еще что-то. Там – наша модель жизни. Удивительно, но, оказывается, ее можно перенести и на Северную Америку. Здесь тоже много парадоксального.
Л.Ш.: Вы творите в первую очередь для себя?
О.Д.: Конечно.
Л.Ш.: И это будет интересно окружающим?
О.Д.: Такая схема срабатывает на 100%. Как говорят: «Вари суп для себя, и он понравится другим». Суп, который варился в общепите, не нужен был ни поварам, ни клиентам. Только тот продукт, который делается для себя, найдет отклик у людей.
Л.Ш.: Карикатурист – он кто прежде всего: художник, юморист или сатирик?
О.Д.: Я считаю, что настоящий карикатурист должен быть прекрасным рисовальщиком. Часто на конкурсах я вижу работы на хорошую тему, но очень слабо нарисованные. Неоднократно был членом жюри, и вот такие работы мы, к сожалению, просто отбрасываем. Есть примеры очень хороших художников-карикатуристов: скажем, Сергей Тюнин и Михаил Златковский из Москвы, Мирослав Бартак и Иржи Слива из Чехии, Юрий Кособукин из Киева, Арес из Кубы… Я считаю, что карикатурист должен рисовать даже лучше, чем обычный художник. Сейчас я преподаю карикатуру в Торонто в колледже анимации. И я просто учу студентов классно рисовать — жесты, мимику, эмоции. Они сами относятся к этому очень серьезно.
Л.Ш.: В колледже есть такая специальность – карикатура?
О.Д.: Есть такой предмет. Наш колледж готовит художников для компьютерных игр, художников комиксов и мультипликаторов.
Л.Ш.: А кроме умения рисовать, какими еще качествами должен обладать карикатурист?
О.Д.: Чувством юмора – без него скучно – и умением генерировать новые, свежие идеи, чтобы рисунок был с «изюминкой». Сегодня в карикатуре очень много вторичных идей, много плагиата. Причем люди делают это не из злого умысла – просто идеи носятся в воздухе.
Л.Ш.: Вы все идеи берете из жизни или можете написать и заказную вещь?
О.Д.: Знаете, «заказ» — не плохое слово. Я живу на заказах. Часто заказчики просят: «Сделай что-то для себя, но в таком-то направлении». Люди доверяют моему вкусу. Вообще же, я с утра до вечера делаю то, что люблю. Работы у меня много, идей хватает. Я не жду заказов. Это – дополнительное.
Л.Ш.: Долго ли вы обдумываете ваши идеи или рисуете сразу то, что пришло в голову?
О.Д.: Идеи приходят ко мне постоянно, даже когда сижу за рулем. В таком случае я останавливаюсь и рисую — делаю скетч-набросок с коротким описанием. Потом, когда у меня есть время, сажусь и разрабатываю законченный рисунок.
Л.Ш.: В какой технике вы работаете в области карикатуры?
О.Д.: Люблю карандаш, акварель и просто классическое перо, каким мы когда-то давно, в первом классе писали. Я макаю его в китайскую тушь и рисую – роскошная техника!
Л.Ш.: Вы считаете, карикатура в сегодняшнем мире занимает достойное место?
О.Д.: Ну, современные художники очень часто воруют идеи карикатуристов, потому что современное искусство без юмора немыслимо. Я думаю, что карикатура пока не используется в полной мере, в рекламе, например. Хотя попытки есть. Большая часть рекламы так или иначе с юмором. Юмор – верный путь к потребителю. Хорошо сделанная карикатура не нуждается в объяснении.
Л.Ш.: Вы переехали в Канаду 2,5 года назад. Смена среды обитания – всегда большой стресс. Дало ли это потрясение толчок вашему творчеству? Или, наоборот, повседневная жизнь, обустройство отняло время у искусства?
О.Д.: Обустройством, конечно, пришлось заниматься. Первые полгода было непросто. Нужно было привыкнуть, создать условия для жизни. А потом я понял, что мир мал, одинаков. Большой разницы между «здесь» и «там» нет. Правда, я сгладил для себя эти различия: постоянно езжу на родину и не прерываю с ней контактов. Я понял, что у нас есть две страны. Ни в коем случае нельзя рвать с прежней. Сейчас мир упростился: можно летать, посылать электронную почту, смотреть интернет.
Эмиграция для меня не стала каким-то толчком к творчеству. Просто продолжается жизнь, я здесь делаю то же, что и там.
Л.Ш.: А новая тематика у вас не появилась? Не изменилось настроение рисунков? Не заметили ли вы, что за 2 года стали рисовать по-новому?
О.Д.: Я не заметил, и зрители мне не говорили. Я же приехал уже после сорока, а в этом возрасте человек навряд ли резко изменится. Если бы я приехал в 20 лет, тогда что-то обязательно изменил бы в себе. А сейчас я не вижу в этом смысла. Тем более что людям нравится то, что я делаю.
Л.Ш.: Я понял из ваших слов, что вы работаете в нескольких странах, и объем того, что вы делаете для Канады, относительно невелик?
О.Д.: Пока невелик, потому что мы здесь всего около 3 лет. Но у меня уже прошла одна персональная выставка в Канаде, вторая ожидается в сентябре. Это будет большая выставка, и к ней надо готовиться.
Л.Ш.: Что значит «готовиться к выставке»? Вы должны написать новые работы или сделать отбор уже имеющихся?
О.Д.: Это будут новые работы. Завтра, кстати, будем делать каталог с работниками музея. Я хочу создать несколько деревянных объектов, причем со звуком — потому что выставляться будем в костеле, и там хорошая акустика.
Л.Ш.: На этой выставке будут не карикатуры, а скульптуры?
О.Д.: Там будут и карикатуры-рисунки, и так называемые объекты: объемные карикатуры.
Л.Ш.: Когда я к вам зашел, меня поразило, что вы работаете с такими разными материалами, но настрой ваших работ в целом одинаковый.
О.Д.: Да, их объединяет один взгляд на мир.
Л.Ш.: Какое специальное образование вы получили?
О.Д.: Я окончил Полиграфический институт как иллюстратор книг. Книги — это мой хлеб. Недавно у меня вышла детская книжка на английском, сейчас хочу печатать ее продолжение. Я сам делаю авторские книги – печатаю небольшим тиражом собственные книги-объекты. У меня даже есть маленькое издательство. Были выставки таких книг, которые я устраивал с коллегами и в Москве, и в Питере – в библиотеках… Книга как таковая меня очень интересует, а также синтез печатного слова и рисунка. В круг моих интересов входят и графика, и скульптура, и книга, и карикатура. Я считаю, что не следует разделять эти вещи. Это раньше, в Советском Союзе, художники из Художественного фонда спрашивали друг друга: «Ты из какого цеха?» — «Я из живописного, а он из скульптурного, а он – из графического». Мне интереснее совмещать разные виды искусства.
Л.Ш.: Когда возникает идея, вы уже знаете, в каком материале ее воплотите?
О.Д.: Обычно я сразу это чувствую. Если больше лирики, то, например, лучше делать в бронзе. А просто веселый рисунок, конечно, легче писать шариковой ручкой или карандашом. Вес темы должен соответствовать материалу.
Л.Ш.: Бывают ли у вас периоды, когда вы, скажем, больше времени уделяете скульптуре?
О.Д.: Да, бывают. Но если я долго делаю что-то одно, например, скульптуру, то тут же начинаю скучать по рисунку. Долго пишу акварель – сразу чувствую, что надо закончить что-то, что я делал в бронзе.
Л.Ш.: А бывают незаконченные работы?
О.Д.: У меня есть работы в процессе. Они лежат, ждут своего часа, но я их всегда заканчиваю.
Л.Ш.: Как отразились на вашем творчестве современные технологии?
О.Д.: Для меня компьютерная графика – это целый отдельный мир, и я пока ей не очень занимаюсь. Туда нужно нырять с головой. Мой сын занимается этим: создает компьютерные игры здесь, в Монреале. Я знаю, что это очень трудно, и этому нужно долго учиться.
Конечно, меня интересуют технологии: например, возможности печати… Из современных технологий, которыми я пользуюсь, назову для примера распечатку на холсте. Я делаю распечатку на холсте, а потом дописываю кистью.
Также я размещаю свои работы в Интернете, сейчас, кстати, хочу делать новый вебсайт. Это мне интересно, это здорово – онлайн-галерея. Но компьютер все равно подразумевает умение рисовать.
Л.Ш.: Не кажется ли вам, что современная технология в чем-то обедняет искусство?
О.Д.: Нет, ни в коем случае. Человек, не умеющий рисовать, ничего на компьютере не создаст. Компьютер ведь просто ждет команды. У меня есть приятель – Брайан Гэйбл, художник-карикатурист газеты «Глоб Энд Мэйл». Он все делает на компьютере, но он еще и прекрасный рисовальщик. Он говорит: «Я люблю компьютер, потому что я могу какой-то фрагмент приблизить, обработать». Но компьютер ничего рисовать за вас не будет.
Л.Ш.: Сегодня художник так же востребован, как раньше?
О.Д.: Хорошее искусство всегда востребовано. Просто сейчас «художник» — понятие растяжимое. Художником себя считает каждый, кто купил кисточку, холст и рисует. А от настоящего искусства должна идти энергетика.
Живопись всегда была непростым делом. Это не самый лучший способ заработать. Но живопись обладает магической силой, она затягивает, как наркотик. Это здорово.
Л.Ш.: А как вам расхожее выражение: «Художник должен быть голодным»?
О.Д.: Звучит смешно. Художники, как и писатели, должны хорошо зарабатывать и хорошо жить. Художник – такой же человек, как остальные. Живопись – его ремесло. По-моему, хороший художник сегодня плохо жить просто не может. Его все равно заметят.
Л.Ш.: Но сейчас искусство по большей части – коммерческое. Легче пробивает свои работы тот, кто, скорее, хороший продавец, чем художник. А судьи кто? Каков сегодня уровень художественного восприятия?.
О.Д.: Есть разные уровни восприятия. Есть музейный уровень, например. И есть критерии, по которым отбирают достойные вещи. Я бы не сказал, что публика сегодня «глотает все», потеряв ориентиры. Я, например, чувствую настоящее искусство, для меня это очень просто. Как я уже говорил, от него идет энергетика. А от поделок – не идет, они холодные.
Л.Ш.: То есть, вы далеки от пессимистического взгляда на искусство?
О.Д.: Безусловно, искусство не гибнет. Я вижу очень много молодых талантливых ребят. У нас отличные первокурсники, и не только в Канаде, а и в Украине, и в России, и в Штатах. Просто у людей должно быть чувство вкуса.
Фотографии Владимира Вандаловского
