Знакомые незнакомцы

Знакомые незнакомцы

Вот теперь – точно спою!!!
Реплика Волка из мультика «Жил-был пес»

Пообещала я в прошлый раз очерк о Брюсе Элдере, пребывая в уверенности, что его ленты, которые видела, надо заметить, давненько (лет десять назад на лекции по истории канадского кино в университете Конкордия), за недельку пересмотрю…Поначалу я наведалась в ближайшие лавки кинопроката – просто так, для очистки совести. И, конечно, картин знаменитого авангардиста там не нашла. Отправилась в отдаленные – с тем же результатом. Отчитав себя за глупость (мне ли не знать, что канадская продукция в системе местного видеопроката не в чести), полезла в каталоги университетов. Вот тут-то и разразилась катастрофа. Единственной доступной работой явилась одна ранняя лента, да и ее необходимо заказывать по межбиблиотечному абонементу.

Элдер много пишет, а свое мировоззренческое и художественное кредо изложил на персональном сайте, так что сразу становится понятно: он апеллирует к зрителю, который не ленится на сеансе думать. Есть на Востоке пословица: «Сколько ни повторяй «халва», во рту слаще не станет». Доказано, что в этом случае народ не совсем прав (что вообще бывает не редко). Наполняет же вкусовая память рот слюной, когда собеседник живописует особо удавшееся на вечеринке блюдо! Но я предпочитаю рассказывать о тех фильмах, которые при желании можно достать. А ленты Элдера еще и решены с использованием, кажется, всех технологических новинок, что в документалистике, что в анимации; и сюжет их равен его пространной статье или книге. Надеюсь, однако, что когда-нибудь всем нам повезет. Режиссер преподает в Ryerson University, в Торонто. И я почти завидую его ученикам.

Обращаясь к художественным фильмам, выставляемым на фестивалях под кленовым флагом, временами приходится оговариваться, впадая в неуверенный тон, надоевший мне еще при чтении очерка местной литературы, сочиненного Маргарет Этвуд. Иное дело – анимация. В Канаде она на высоте. Кстати, в России этот термин не так давно заменил мультипликацию, с чем не поспоришь: «одушевление» в применении в этому виду киноискусства много правильнее, чем «у-» или «размножение».

Убеждена, что у моих компатриотов – любого возраста — есть любимые советские мультики (родное слово). У меня – так точно. И не один. Я не о гениальных творениях Ю. Норштейна, А. Татарского – это само собой. Но вот, например, «Заколдованный мальчик», снятый по сказке Сельмы Лагерлёф «Путешествие Нильса с дикими гусями». Мифа о Гаммельнском музыканте я в пору золотого детства еще не знала.

Словосочетание «немецкая философская проза» звучало для меня как «станок токарный, универсальный» — смысловой объем тот же. Но мультик видела раз сто, специально таскаясь по кинотеатрам, и крысиный вожак, обнаживший желтоватые резцы и подъявший в призыве когтистую лапу с неожиданно худым бицепсом, засел в памяти столь же крепко, как великолепно прорисованный зануда-гном, виновник всех нильсовых приключений. А серию «Лифт» — один из последних проектов студии А. Татарского «Pilot» — смотрели? Там тоже мелькает гаммельнская легенда, в перепеве «Репки». Обхохочетесь!

Вероятно, этот опыт и заставляет меня зевать на фильмах современных американских «монументалистов от анимации», будь то «Русалочка», «Красавица и чудовище», «Король-лев» или «Аладдин». Любопытно, что умные дети реагируют на них примерно так же. «Говорит красно, а поглядишь – пестро», ни глазу, ни уху не за что зацепиться. Выручает ирония, пародия, в которой Голливуд – отдадим ему должное – действительно поднаторел. «Shrek» и «Ice Age», в мизансценах которых скрыто пол-истории кинематографа, сделаны замечательно. Так ведь там и авторские коллективы внушительные.

Ричард Конди (Richard Condie) работает камерно. Его постоянных партнеров по пальцам одной руки перечтешь. В первых его фильмах выступала помощником свояченица, а так в основном все сам. Десятиминутный фильм – полтора года сутками у стола. Один из его сотрудников как-то сказал: «Из создающих характеры аниматоров Конди — едва ли не самый талантливый. Но лучшее его творение – его собственный характер». Это сухощавый, задумчивый человек, с робкой улыбкой, которого внимание окружающих определенно тяготит. Родился он в Ванкувере, но в 4 года его родители переехали в Виннипег, и, хотя он так и не привык к жесточайшим зимам на канадском Западе и даже удирал на пару лет на родину – трудился в университете (по образованию Конди социолог), в Виннипеге и живет, сетуя на его сумасшедший климат.

Но если у вас уже сложился мысленный образ мямли, откажитесь от него. Те немногие люди, что имеют честь называть Конди своим другом, уверенно заявляют: «Он всегда точно знает, чего хочет». Правда, путь к этому знанию у мастера обыкновенно не прост. В 1969-м вернувшись из парника в морозильник, он пошел учительствовать. И просуществовал внутри этой профессии ровно один день. Так же стремительно расстался Конди и с поприщем социального работника. А в 1970-м продал машину и купил 16-мм камеру (режиссер Дональд Шебиб, помнится, обеспечил финансирование «Goin\’ Down the Road» тем же способом). Сам он говорит об этом тихо – он вообще говорит тихим голосом (может, оттого все его герои орут?) – и в общих чертах следующее: не было никакого озарения, никакого «ага! вот оно!». Так вышло. Однако приобретенный ценой комфортного передвижения инструмент сразу же был использован по назначению: Конди нарисовал и отснял несколько кадров анимации. В середине 70-х он уже режиссер, автор, художник на телевидении, где выпускает серию «Sesame Street», а чуть позже получает стипендию от Canada Council for the Arts. Его первый авторский фильм — «Oh Sure!» («О, конечно!»). Двухминутная лента, о которой можно долго говорить, но проще посмотреть – Конди есть в Youtube и на сайте NFB. К слову, киноуправление купило «Oh Sure!», и с тех пор они с художником дружат.

Не так уж много Конди и снято. Его жена отсылает нас к фильму «Getting Started» («Как начать», 1979). Профессиональный пианист кругами ходит вокруг рояля – ему необходимо играть, через пару дней репетиция, но нету сил опустить пальцы на клавиши. Ах, как я его понимаю, при том что сходства между нами – ни вот столечко! На лице музыканта доминирует нос — огромный, как селекционный картофель; глаза нарисованы по образцу пластмассовых «гляделок», которыми снабжены дешевые куклы; квадратные зубы – вкривь и вкось, как плохо пригнанная кафельная плитка… Да не важно все это. Я узнаю себя в каждом движении персонажа. В том, что он вдруг ужасно заинтересовался видом из окна. В том, с какой тщательностью примеривается к стулу. В том, как, очумев от бесплодных попыток, страдальчески вопит и лупит по ни в чем не повинной клавиатуре. Воплощение замысла принимает у Конди примерно те же формы. Он выкуривает по две пачки в день и галлонами хлещет Кока-колу. Жена в такие дни уединяется на веранде для занятий тае-ква-ндо.

Фильмы Конди были отмечены в общей сложности более 40 наградами. Завораживает их география: мастера обожают в Штатах (два его фильма были выдвинуты на «Оскар»), в Индии, в Финляндии, в странах Восточной Европы. И у нас, конечно. Самая известная его лента – «The Big Snit» («Большая ссора», 1985). Я не хочу пересказывать ее содержание. Доставьте себе удовольствие, право. Два слова о том, как фильм делался. Для Конди, который не только рисует, но и пишет музыку, важно, чтобы представленный в картинах звук был совершенно аутентичным. Если для его получения нужно распилить мебель – извольте! Если в кадре кричат подростки – он будет мучить компанию своих друзей, пока они не вспомнят, как звучали их голоса в пубертатном периоде. «The Big Snit» включен во все списки лучших на свете мультиков – и я с этим согласна.

Ну, а теперь обратимся к истокам анимации в Канаде. Отец NFB Джон Грирсон и тут постарался: в 1941 году он зазвал сюда шотландца Нормана МакЛорена (Norman McLаren), закончившего Школу искусств в Глазго и с блеском продемонстрировавшего свои работы на Шотландском фестивале любительского кино, где Грирсон возглавлял жюри. В NFB уже трудился продюсером его возлюбленный — Guy Glover. Молодые люди познакомились в Лондоне, на балете, в конце 30-х, не расставались всю жизнь и ушли от нас почти одновременно: МакЛорен в 1987-м, Главер пережил его на год. Бывает же!..

В 1944-м МакЛорен сформировал в структуре NFB Отделение анимации. Сотрудников он подбирал среди студентов, на факультетах искусств, и ориентировался только на образчики их творчества, оставляя в небрежении «похвальные листы» и отзывы преподавателей. Те, кто прошел в ту пору его интервью, говорили о МакЛорене как о «скромном и невероятно застенчивом человеке», который при этом на глазах превращался в змея-искусителя, если отобранный им кандидат колебался. Один из его будущих сотрудников вспоминал: «Во время интервью Норман сказал, что я буду работать над заглавиями… они должны делаться вручную. Я был настолько невежествен и груб, что ответил ему: вы не к тому обратились, — хотя с работой тогда было туго, ужасно туго. Вместо того, чтобы уйти, Норман сел и сказал: «Это не значит, что ты должен будешь выводить буквы черными чернилами по белой бумаге или наоборот. Ты можешь использовать пластилин или средство для чистки труб, или сахар». Я добавил: «Или соль?» — «Пожалуй, можно и соль». И я принял его предложение».

Техника, в которой работал МакЛорен, сыпучими веществами не исчерпывалась. Он пробовал все: проскребал рисунок непосредственно на пленке и на фотопластинке, формировал коллаж, вводил в анимацию актеров, «оживлял» предметы. Его первый шумный успех – получившая «Оскара» короткометражка «Neighbours» (1952). Развитие сюжета прочитывается моментально: на границе двух участков вырастает удивительный цветок. Конечно, за обладание им соседи готовы друг друга убить (что и происходит). Завершается фильм данной на многих языках цитатой из Евангелия «Возлюби ближнего своего», где «ближний», опять-таки, как и следовало ожидать, сменяется «соседом». Но эмоциональный отклик на происходящее не становится от этого слабее – вам по-настоящему и смешно и страшно. К его «повествовательным» фильмам относятся и «Pas de Deux» (1968), и «Narcissus» (1984), позволяющие понять, что видел МакЛорен в страстно любимом балете, и снискавшие ему номинации на «Оскара» «A Chairy Tale» (1957) — трогательный роман между человеком и обыкновенным стулом и Christmas Cracker (1963) – снятый в соавторстве с коллегами вариант рождественской игрушечной баталии.

А все-таки в историю анимации МакЛорен вошел вещами бессюжетными, прежде всего как экспериментатор в области цвета, звука, формы, как автор цветомузыкальных работ, которые для широкой американской публики были сложноваты, зато высоко оценены европейцами. «Begone Dull Care» («Красочная фантазия, 1949) — сыгранная ожившим цветом джазовая композиция Трио Оскара Питерсона. «Spheres» (в данном случае перевести можно и «Сферы» и «Шары», 1969) — неправильно было бы сказать «фильм на музыку», это и есть визуализованная музыка, прелюдии и фуги Баха из Хорошо темперированного клавира в исполнении Гленна Гульда. «Boogie Doodle», «A Phantasy», «Maximum», «Mosaic»… Их много. В 1968-м режиссера возводят в ранг офицера Ордена Канады (с 1973-го – Companion), а поскольку он жил и снимал фильмы в Монреале, то провинция отметила его заслуги в области развития квебекского киноискусства, присудив ему свою высшую кинонаграду — Prix Albert-Tessier, чем прежде англофонов не баловала. Несколько лет назад вышел сборник дисков с его отреставрированными работами, который вовсю раскупается.

Этот материал – только начала разговора о канадской анимации. Сумела-таки приступить… Продолжение – через неделю.

Александра Канашенко
Монреаль